Паспортные данные:

Имя, Фамилия.
Michael Sakamoto|Михаэль Сакамото
По ту сторону известен как Масада|Masada. Это прозвище в свое время ему дала Мадоцуки.

Возраст.
23 года.

Пол, ориентация.
М|гетеро.

Мечтатель/Создание.
Мечтатель

Биографические данные:

Внешность.
Михаэль принадлежит к тому типу людей, в которых всего в меру. Он среднего роста, чуть худощавого телосложения. Не смотря на довольно типичную для японца внешность (темные волосы, темные глаза, не слишком высокий рост), он обладает довольно симпатичным внешним видом. Но оценить это можно только лишь приглядевшись к нему. Наверное, девушки улавливают в этом какую-то романтику. Лицо у Михаэля вытянутое, с довольно тонкими и острыми чертами. В постоянно полуприкрытых темных глазах, под которыми залегли глубокие круги, читается какая-то тоска, которая, судя по всему, тоже притягивает к нему поклонников обоего пола. Сказывается постоянный недосып. Волосы темные, чуть длиннее, чем обычно положено молодому человеку его возраста, достают примерно до плеч. Кожа бледнее, чем это бывает обычно, что не мудрено – очень часто Михаэль проводит ночи за чтением книг и здорово не высыпается. Он не отличается особой физической силой и выносливостью, потому, как уже было сказано выше, вид имеет немного субтильный.
Во сне его внешность меняется не слишком уж кардинально. Но, тем не менее, различия есть. Во первых, Масада кажется выше Михаэля, но лишь потому, что гораздо тоньше своего оригинала. Во вторых, кожа Масады имеет абсолютно белый цвет и почти сливается с обшивкой его парящего в космосе судна. Одной из самых колоритных его особенностей является то, что глаза Михаэля смотрят в разные стороны. Один вверх, другой вниз. Рот у него отсутствует, но, тем не менее, общаться со своими нечастыми посетителями он может. Правда, у него часто возникают сомнения, в том, говорить ли он вслух, или это телепатия. Но тут сон, тут много что можно поставить под сомнение. Тело его тоже довольно странное. Масада не то чтобы голый, скорее, его тело во сне состоит из ничего. Абсолютно черное, будто бы поглощающее свет.

Характер.
Если бы на свете было слишком много таких людей, как Михаэль, все бы давно умерли. Но, тем не менее, совсем без них тоже не выйдет. У него просто талант смягчать острые углы практически во всех аспектах человеческой жизни. Михаэль мягок, удивительно понимающ и довольно немногословен. Будучи достаточно образованным человеком, он старается в меру своих сил и знаний помочь менее сведущим людям, нежели он сам, однако, не всегда ему удается облечь это в ту форму, на которую излишне горделивая личность не обидится. Но тем не менее, он старается оказать помощь и поддержку практически всякому, кто в ней нуждается. Любит книги, более чем любит. Практически все свободное время проводит за чтением оных, так же, тратит на них довольно крупные суммы и является завсегдатаем библиотек. Любит детей, абсолютно всех возрастов и прекрасно с ними ладит. Так что неудивительно, что он выбрал именно такую профессию. Вообще, считает труд учителя одним из самых благородных и прекрасных видов деятельности, а потому работает он с удивительным вдохновением, которое часто распространяется на его учеников.
Не умеет говорить «нет». Ну, почти не умеет, ибо делает это крайне неумело. К своим многочисленным почитателям относится с подозрением и какой-то даже неприязнью. В какой-то мере боится серьезных отношений, из-за которых ему придется сменить привычный холостяцкий образ жизни с книгами на семейную жизнь. Подвержен меланхолии и довольно резкой смене настроения. Тем не менее, в душе немножко рыцарь, что, правда, немного стесняется показывать.

Биография.
С самого детства Михаэль хотел быть самым обыкновенным и не выделяться из массы. Ему нравилось быть среди людей. Быть одним из них, частью общества. Пусть даже и не самой заметной. Главное, что он был не один. Все, что выделяло чуть застенчивого, но очень трудолюбивого и доброго мальчика от сверстников – это западное имя, которое, тем не менее, записывалось иероглифами, так что особо в глаза это не бросалось. Впрочем, Михаэль никогда не злился, когда кандзи в его имени читали неправильно, а только тактично исправлял собеседника.
Хоть и жил он в не самой богатой семье, родители его все равно были людьми занятыми и нередко он несколько дней подряд буквально жил абсолютно один. Но он понимал, что это ради его же блага, потому и не злился, когда родители, выкроив все-таки, день для отдыха, предпочитали провести его дома, в кровати. Он помогал им, старался оправдать их надежды. И, надо сказать, у него это неплохо выходило.
Лет до пятнадцати он оставался таким же неприметным и обыкновенным. А потом, с удивлением для самого себя, обнаружил, что он пользуется успехом у представительниц женского пола. Началось все тогда, когда его хорошая подруга, она же одноклассница, самым наглым образом похитила его первый поцелуй. А он-то думал, что ей действительно непонятен английский язык!
Впрочем, такой поворот событий стоило бы ожидать. Несколько отстраненный, симпатичный парень, с явно гуманитарным складом ума (что в нерастленном девичьем уме рождало прочную логическую связь безо всякой, правда, логики, «гуманитарий=романтик»), неплохо играл на нескольких музыкальных инструментах, был интересным собеседником, да и сам по себе довольно приветлив. А, ну еще, конечно, необычное имя. Правда, на ту девушку его долго не хватило – ей быстро надоела его наивность и пассивность. Но другие, кто в такие подробности был не посвящен, все еще продолжали желать себе темноволосого красавца, погруженного в чтение книг.
Так оно и продолжалось. Следовало бы предположить, что со временем Михаэль свыкнется с таким вниманием. Но увы, не вышло. Слишком много он увидел со стороны своих поклонниц (и боже мой, поклонников!) грязи, которую они исторгали в моменты борьбы за него. Потому и университет, и начало своей карьеры он встретил с этим чувством легкой неприязни ко всем, кто на него слишком восторженно смотрел.
Он поступил в не самый крупный, но довольно хороший университет, на педагогический факультет. За время общения со взрослыми он слишком соскучился по чему-то более светлому и чистому, потому понадеялся наверстать это, став преподавателем. Да и с детьми он всегда неплохо ладил
Но какой-то дополнительный заработок иметь все же хотелось. Негоже так из родителей деньги выжимать. Потому, за весьма небольшую, правда, плату, Михаэль стал подрабатывать, обучая на дому игре на музыкальных инструментах. Скрипка, флейта, пианино – все было в его компетенции.
Тогда он ее и встретил.
Это была маленькая, вечно зажатая и насупленная девочка с двумя косичками. Она мало говорила, но никогда не перечила своему учителю. Тем не менее, она увлеченно училась играть на флейте и вскоре стала делать успехи на этом поприще. Вместе с тем, она стала чуть радостнее и приветливее к своему учителю. Ей было всего пять лет, а она тоже смотрела на Михаэля с нескрываемым восторгом и говорила, что «…когда я вырасту, то обязательно стану невестой сенсея..!». И эти слова не заставляли его вздрагивать от омерзения. Можно сказать, он был даже рад, что достучался до нее.
А потом, когда он окончил университет, ему пришлось возвращаться в родной город.
И он увидел совершенно иное лицо Мадоцуки. Девочка кричала, размахивала ножом, вопила, что никуда его не отпустит, рыдала. Но учитель все же утихомирил ее.
И уехал.
Но увы, в родном городе с работой не сложилось. Потому, прожив несколько лет на шее у овдовевшего отца, тем не менее, стараясь помогать ему, хотя бы случайными заработками, он отчаянно старался найти хоть что-то по образованию.
И нашел. Его звали старые знакомые, говорили, что есть одно вакантное местечко. В том самом городе, где он учился. И где оставил Мадоцуки. Решив, что делать ему все равно нечего, он отправился туда.
И попробуйте представить себе его удивление, когда в своем классе, за задней партой, он увидел столь знакомую ему девочку. Она все еще собирала волосы в две косички. Но теперь она уже была не замкнутой или напуганной, а пугающе безразличной ко всему.
Вскоре Михаэль понял, в чем дело. Он не знал причины, но Мадо стала мишенью для издевательств не только своих одноклассников, но и практически всех учеников, что были старше ее. Все унижения она смиренно переносила, даже не меняя выражения лица, а любые попытки учителя повлиять на ситуацию, встречала безразличным молчанием.
А потом она перестала появляться на уроках.
От Понико, ее подруги (в искренности которой, правда, Михаэль здорово сомневался) он узнал, что она опять «впала в спячку». Проще говоря, опять стала хикикомори. Говорили, что это у нее довольно быстро заканчивается, но…не на этот раз.
А еще и эти странные сны, которые он видел.
Странное, будто стерильное белое помещение, черно-белые клавиши пианино, бесконечный космос в окне.
И Мадоцуки.
Иногда приходила все та же добрая и милая девочка, которую он привык знать. Иногда приходила холодная и молчаливая Мадо, которая была сейчас. А иногда приходил монстр с ножом. Она наносила удары, раз за разом, а он раз за разом возрождался. Это было страшно.
Но это был лишь сон, не так ли?
А потом, однажды, когда он пришел к ней домой, чтобы опять поговорить с запертой дверью, за которой упорно отмалчивалась Мадо, он узнал, что…
Что ее больше нет.
Его всегда мучила вина за то, что так вышло с ней. А сейчас особенно. Какое-то время он был сам не свой, пусть и упорно скрывал это от окружающих. Сны тоже, казалось, ушли.
А потом, однажды они вернулись. И он решил отправиться на поиски неизведанного.
И нашел ту странную комнату с дверями. Одна из них напоминала ему что-то, но вот только что?
Но тем не менее.
Под этой дверью.
Он нашел странное письмо, адресованное ему.
В нем была высказана весьма странная просьба.
И подписано оно было тем самым именем.
И однажды он решился. Он выполнил просьбу. Она заключалась в том, чтобы он покормил бездомную кошку, жившую за углом его дома.
С тех пор, он чувствовал, что прозвище, данное ей ему когда-то, которым она называла его во сне, становилось ему все ближе и роднее.
В следующем письме «Мадоцуки» просила его накормить еще несколько кошек. Просьбы были довольно странные, но в ее стиле. Теперь уже Масада выполнил просьбу.
Так продолжалось еще какое-то время. Кроме кошек в ее просьбах фигурировало множество других вещей. Так он пришел в больницу и подарил совершенно незнакомой девочке, на которую ему указала Мадоцуки, красивые заколки. Не было ни одного письма, где она просила убить, покалечить, своровать, разрушить. Однако, это не распространялось на те просьбы, которые касались снов. Несколько раз он буквально выкидывал со своего корабля редких пассажиров по велению ее писем.
Он даже пробовал написать ей, оставляя письма там, где находил адресованные ему. Но ничего не выходило. Связь была абсолютно односторонней.
Потому он продолжил выполнять просьбы Мадоцуки, совершенно уверившись в том, что это именно та, с которой он был знаком. К нему вернулись те странные сны, но с одной лишь разницей. Она больше не приходила.
Единственный способ ощущать присутствие Мадоцуки – это продолжать выполнять те странные просьбы и получать от нее письма. В то же время, он не терял надежды на то, что сможет встретить ее в этом странном мире снов.
Однако, со временем ее просьбы становились все более странными и серьезными. Кто знает, куда это приведет?[i]

Личные данные:

Способности:
[i]Склонен к мечте.
Бессмертие - будучи убитым в мире снов, Масада не просыпается, а возрождается неподалеку от того места (в той же локации, но может где-то в стороне от места смерти), где его настигла кончина. На какое-то время абсолютно слеп и глух. Тем не менее, боль он чувствует вполне реально, однако, повреждения сна никак не отражаются на его физическом теле.
Телепатия - поскольку у Масады отсутствует рот, а как-то общаться ему надо, то это крайне полезная для него способность. Связь как односторонняя, так и обоюдная. Причем, с помощью этой способность Масада может общаться как и с говорящими существами так и с теми, кто подобно ему, не способен говорить вслух.

Особенности.
Играет на флейте, пианино и скрипке, ибо еще в детстве, когда родители пытались его куда-то пристроить, то отдали именно в музыкальную школу. Особенно хорошо ему дается пианино.
Не слишком хорошо ладит со всякого рода техникой. Есть у него "талант" ломать вещи после нескольких минут "общения" с ними.

Владелец персонажа:

Связь:
icq - 386375311
skype - haganemi

Пробный пост:
"Добро пожаловать" - по заведенному меж ними безмолвному обычаю, Мадоцуки не проходила в помещение до тех пор, пока учитель ее не поприветствует. И в этот раз только после этих слов, мысленно произнесенных Масадой, девочка, теребя тоненькие косички, прошла к нему.
"Как ты?" - поинтересовался учитель, продолжая вглядываться в окропленную звездами бездну за стеклом, разделявшим его и пустоту. Проснувшись, обычно он удивлялся тому, насколько логичными и правильными, относительно реальности, были его сны. Причем это не мешало им быть непонятными и абсурдными. Например, все эти странные миры. Откуда они взялись? Игра ли это его собственного подсознания, или благодарить стоит его юную гостью? Последнее казалось как-то правдоподобнее, но учитель и представить себе не мог, какой чудовищной силой надо было обладать, чтобы создать все эти причудливые миры, многие из которых были похожи на все и на ничто одновременно.
Но сейчас он спал. А потому все происходящее было абсолютно естественно. И безукоризненно белые стены, и тонкое черное тело, резко контрастировавшее с ними, и молчание его гостьи. Иногда она приходила сюда не для того, чтобы говорить. Уже после пробуждения, иногда Михаэль анализировал происходящее. Только "расписание" настроений Мадо ни в какой анализ не укладывалось.
Правда, такой он ее еще никогда не видел. Она стояла неподалеку от него, буквально прожигая сенсея взглядом мутных, широких зрачков. Во взгляде ее читалось что-то...что-то, чего ему не приходилось видеть. Слишком дико, слишком безумно смотрела на него любимая ученица. Не моргая, не отводя взгляда, безо всяких эмоций. Кроме, конечно, чистого, неразбавленного безумия.
Клавиша пианино грустно зазвучала под спонтанным нажатием Масады. Он не мог понять, в чем дело. Мадоцуки подступила на шаг ближе.  Но что-то в ее обыденном облике настораживало. Что-то было не так.
Рука, заведенная за спину?
От этого действительно было не по себе. Особенно, когда оказалось, что в ее руке зажат нож.
Как смешно. Он отступает от нее, шаг за шагом. Она так же идет к нему. Она загоняет его в угол. Хотя, в любой момент может вонзить свое орудие и так. Но нет, то, что сейчас выглядит как Мадоцуки, предпочитает для начала загнать свою жертву в угол. Видимо, это доставляет ей некое наслаждение.
Масада пытается звать ее, пытается достучаться до уснувшего сознания девочки. Все тщетно. Им овладел страх. Такой страх обычно испытывают, находясь в кошмарном сне.
...а чем это не кошмарный сон?
Белая стена забрызгана кровью. Смешно, он и подумать не мог, что в этом теле она тоже есть. Мадоцуки не успокаивается. Она наносит удар за ударом, раз за разом вгоняя нож в тело сенсея. Масаде больно, Масаде хочется, чтобы она наконец-то это прекратила. Но медленно угасающее сознание не в силах заставить ее услышать голоса учителя.
Оказывается, во сне тоже можно умереть.